Размер шрифта: A A A
Цвет сайта: A A A A
Вернуться к обычному виду

ЕВТУШЕНКО ЕВГЕНИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ

  • « ...Прощай, наш красный флаг...
    С наивных детских лет
    играли в "красных" мы
    и "белых" больно били.
    Мы родились в стране,
    которой больше нет,
    но в Атлантиде той
    мы были,
    мы любили.» 

    Е.Евтушенко

    Евгений Евтушенко – один из самых ярких поэтов-«шестидесятников». Не только чрезвычайно талантливый, но и довольно-таки скандальный. Он то писал «идеологически верные» стихотворения, то внезапно обращался к актуальным проблемам страны. Он проводил имевшие огромный успех публичные выступления – сам прекрасно читал свои стихи. Его критиковали за чрезмерную патетику и самолюбование. Вызывала много вопросов в обществе и не вполне понятная гражданская позиция поэта. Но всё это не так важно, как другой факт: стихи Евгения Евтушенко любили, любят их и сейчас. 

    1.jpg

    «Поэт в России – больше, чем поэт» - автором этих знаменитых слов является именно Евтушенко. Сам он действительно, больше, чем просто поэт – он один из ярчайших символов своего поколения. Он издал множество поэм и сборников стихов, несколько романов и повестей, на его стихи написано множество песен. Начало жизни и творческого пути Евтушенко Евгений Александрович Гангнус, позже взявший фамилию матери – Евтушенко, родился в Иркутской области 18 июля 1932. Его отец был геологом, и увлекался сочинением стихов. Мать поэта также соединяла работу геолога с творчеством – была актрисой, заслуженным деятелем культуры РСФСР.

    В 1944 году двенадцатилетнего Евгения привезли в Москву. Именно тогда мать сменила ему фамилию, а также указала в документах другой год рождения – 1933, чтобы избежать некоторых бюрократических формальностей.

    Евгений Евтушенко стихи, как обычно и бывает у выдающихся поэтов, писал с детства. Уже в 1949 году он публиковался в газете «Советский спорт», а позже, в 1952, поступил в знаменитый Литературный институт имени Горького. К сожалению, окончить это учебное заведение, кузницу советских литературных классиков, ему не удалось: Евтушенко через несколько лет отчислили. Официально – «за дисциплинарные взыскания». 

    2.jpg

    В том же 1952 Евтушенко стал самым молодым членом Союза Писателей СССР. И попаданию в СП (причём – минуя статус кандидата в его члены), и поступлению в институт он во многом был обязан своему первому сборнику стихов, изданному в том же году.

    Евтушенко в зените славы.

    Стихи Евгения Евтушенко быстро принесли ему популярность. В начале 1960-х годов он издал целый ряд сборников, но ещё большую известность обеспечили публичные выступления автора. Евгений Евтушенко часто читал собственные стихи на публике, в частности, постоянно участвовал в литературных вечерах в Политехническом музее – вместе с Рождественским, Окуджавой, своей женой Беллой Ахмадулиной, и другими поэтами-«шестидесятниками». 

    Позже выступления Евтушенко стали записывать на аудионосители, он даже официально выпустил пластинки с записями чтений собственных стихов, и аудиокниги. Евгений Евтушенко стихи писал и в качестве текстов для эстрадных песен, сотрудничал со многими известными композиторами.

    3.jpg

    Гражданская позиция, общественная деятельность
    Евтушенко частенько позволял себе весьма откровенные выпады в адрес власти, публикуя стихотворения на острые, актуальные темы – например, по поводу «пражской весны». Открыто поддерживал и диссидентов – Бродского, Солженицына и других.

    Однако всё это неизменно сходило Евтушенко с рук: он спокойно печатался, ездил за рубеж. Он даже стал секретарём правления Союза Писателей. Ходили слухи, что поэт сотрудничал с КГБ – но правду об этом мы едва ли когда-нибудь узнаем.           
    В 1991 году Евгения Евтушенко пригласили работать в один из университетов США, куда он и эмигрировал.

    Поэт ушёл из жизни в возрасте 85 лет 1 апреля 2017 года. 

    ПЯТЬ ЗНАМЕНИТЫХ ПОЭМ ЕВТУШЕНКО

    «Станция Зима» (1953-56)
    «Бабий яр» (1961)
    «Братская ГЭС» (1965)
    «Под кожей статуи Свободы» (1968)
    «Голубь в Сантьяго» (1974-78)

    ПЯТЬ СТИХОТВОРЕНИЙ, СТАВШИХ ПЕСНЯМИ

    «Со мною вот что происходит» (композитор Микаэл Таривердиев, 1957, прозвучало в «Иронии судьбы», 1975)
    «Бежит река» («А кавалеров мне вполне хватает, но нет любви хорошей у меня…», композитор Эдуард Колмановский, 1960)
    «А снег идет, а снег идет, и все вокруг чего-то ждет…» (композитор Андрей Эшпай, 1961)
    «Чертово колесо» (композитор Арно Бабаджанян, 1969)
    «Хотят ли русские войны» (композитор Эдуард Колмановский, 1961)

    https://youtu.be/1hAoVCA3JZw

    Источник: Поэмбук

    Воспоминания о Е.А. Евтушенко  в творчестве писателей:

     

    «Я был зиминским»

    Моя первая встреча с Евгением Александровичем Евтушенко произошла на зеленом поле Зиминского аэродрома. На своем маленьком самолете мы выполняли обычный кольцевой пассажирский маршрут: Балаганск, Зима, Черемхово, Тунгуска, Тальники, Голуметь, Новостройка. И затем летели в обратную сторону. Обычный, каждодневный рейс или как мы его про себя называли: базар-вокзал.  Почта, пассажиры, грузы. После посадки. гляжу, к самолету идет процессия, среди пассажиров узнаю сухопарую фигуру поэта Евтушенко. Был он свеж, весел, в кожаной куртке и разноцветной рубашке и двигался в сопровождении таких же веселых, ярко накрашенных под стать рубашке, молодых женщин.

      - Евгений Александрович хочет посмотреть Саяны, таежные села,

    - сказал мне зиминский начальник аэропорта.

    - Набраться новых замыслов и сил. Опять земли коснувшись, по которой когда-то босиком еще пылил, -продекламировал он и добавил:

     - Завтра заберете его и привезете обратно.

    Уже в полете я пригласил Евтушенко в кабину. Он прошел и на предложение сесть в пилотское кресло, качнул головой, мол, каждый должен делать свое дело. Уже в Тунгуске все вместе мы зашли в местный магазинчик. Оглядев полупустые полки, второй пилот Вадим Крупнов громко прочел:

    Мы сто белух уже забили,
    цивилизацию забыли,
    махрою легкие сожгли,
    но, порт завидев, — грудь навыкат!
    друг другу начали мы выкать
    и с благородной целью выпить
    в Тунгуску с неба мы сошли.

    -Хорошо читаешь, - улыбнулся Евтушенко.

    -А что, летчикам сухим пайком не выдают?

    -Мы же на работе! Мы о вас, Евгений Александрович, беспокоимся, - ответно улыбнулся Крупнов.

    - Не каждый же день в Тунгуску поэты прилетают. А, мы своих, зиминских знаем и почитаем.

     Дальше Евтушенко увезли куда-то на берег, а мы вернулись в пилотскую.

    Через какое-то время, неожиданно для меня, мы повстречались с Евтушенко в Иркутске, на квартире у писателя Геннадия Машкина. Тот зазвал поэта к себе в гости и, как это бывает у творческих людей, начал на ходу организовывать стол. Евтушенко вызвался помогать и принялся чистить картошку.  Увидев, как знаменитый поэт кромсает картофелину, я, засмеявшись, сказал, что в летном училище мне довелось три года заниматься этим делом и попросил у него нож.

    Позже, когда я впервые приехал к Виктору Петровичу Астафьеву в Овсянку, мне и там пришлось брать нож и приниматься за привычное домашнее дело. Все писатели охотно уступали картофельные и иные кухонные хлопоты и лишь один Валентин Распутин всегда стремился разделить общую работу, будь то на кухне или в лесу.  Машкин начал делиться с Евгением Александровичем своими впечатлениями о только что прочитанным романе Уоррена Пенн Роберта «Вся королевская рать». Евтушенко сказал, что роман написан был сразу же после войны и в Советском Союзе он стал популярным после выхода в свет кинофильма с одноименным названием. Тогда я удивился, что Евтушенко со знанием дела говорит не только об отечественных лентах, но хорошо знает и мировое кино.

     -Хочу снять фильм, как я впервые еще ребенком попал на станцию Зима, - неожиданно признался Евтушенко.

     Уже позже я узнал, что он действительно снимает в Сибири фильм «Детский сад». В этом деле ему помогал Виктор Михайлович Спирин бывший в ту пору первым секретарем Зиминского горкома партии; встречал, провожал, обеспечивал всем необходимым реквизитом съемочную группу. До сих пор зиминцы с теплотой вспоминают главных героев фильма Светлану Евстратову, Николая Караченцова. И, конечно же, оператора Владимира Попяна. Уже много позже, вспоминая то время, уже из Америки, он написал Спирину такие строки:

    Я был зиминским. Стал теперь всемирен. 
    Да вот в каких америках найду
    Такого чуда-кореша, как Спирин
    С которым никогда не пропаду?

    А тогда, в доме Машкина, разговор незаметно перешел на поэзию.-А вот где сейчас  замечательный черниговский поэт Петр Пиница? – неожиданно поинтересовался Евтушенко. -У него, я помню, были замечательные строки:

    Ах ты, сука романтика!
    Ах ты Бля…ская ГЭС!
    Я приехала в бантиках,
     а уехала без…

    Машкин засмеялся: - А дальше у Пети были такие строчки:

    Ходят парни в кокетках,
    Говорят про весну,
    Угощают конфеткой,
     А потом под сосну

    Смеялись долго, весело вспоминая забавные строки разных поэтов. Позже мне еще не раз приходилось встречаться с Евгением Александровичем. Были разные  моменты, когда  его слушатели, в том числе и зарубежные во время Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве на встрече в издательстве «Молодая гвардия» недоуменно переглядывались, не понимая, зачем он выставляет напоказ душевно больную  девочку с Ялты Нику Турбину, считая ее восходящей поэтической звездочкой. В конечном счете, все закончилось для нее трагически.

    В девяносто первом году, во время ГКЧПэ  Евтушенко явился  на Поварскую и, по принципу революционной целесообразности, вместе с единоверцами,  решил взять власть над своими коллегами из Союза писателей, что в конечном итоге привело к развалу организации. Он сам вспоминал потом, что не представлял всех последствий тех шагов, того безумия, охватившего страну и плакал, когда со здания Верховного Совета спускали красный флаг, ставший символом Победы в Великой Отечественной войне. С тех пор многое что произошло и в нашей стране, и в нас самих. Да и Евгений Александрович во многом переосмыслил те роковые события, произошедшие с нашей общей Родиной.

    Самолет удивительное изобретение человечества. На нем можно летать, преодолевать большие расстояния. Для меня он был тем местом, где приходилось встречаться и общаться со многими известными людьми.  Как-то я летел рейсом в Москву и неожиданно, как когда-то на зиминском аэродроме, увидел входящего в самолет уже поседевшего и ссутулившего Евтушенко. Набрав эшелон, я попросил бортпроводницу пригласить Евгения Александровича в кабину. Она вернулась и сказала, что Евгений Александрович знает порядок, и что во время полета посторонним вход в кабину воспрещен. Его щепетильность в таких вопросах меня не удивила.  Но надвигалось редкое по красоте природное явление, полное солнечное затмение и увидеть его из кабины самолета, на высоте нескольких тысяч метров, дано не каждому. Тем более поэту.  Я вышел к пассажирам, он, конечно же, узнал, мы поздоровались, я объяснил, что нам предстоит увидеть и он, отложив чтение журнала, прошел за мной в кабину. Через несколько минут, огромный диск луны надвинулся и начал гасить светило, в кабине стало темнеть. И потом внезапно стала ночь. Лишь ярче засветились приборы, да бешено закрутился на своей оси магнитный компас. Весь осязаемый мир сузился до размеров кабины, точно в огромном во всю вселенную храме внезапно погасили свет и даже придуманные людьми самолетные приборы показались ненужными и бесполезными.  Чем-то затмение напомнило действие наркоза: все слышишь, видишь, но тебя уже ничего не связывает с этим миром. Евтушенко сгорбленно затаился среди наступившего мрака. Но вот, впереди блеснула тонкая полоска, чистая, веселая, нежная и все стало возвращаться в прежние состояние.

    - Мы только что наблюдали апокалипсис, -вымолвил Евтушенко. - Это похоже на то, когда отключается сознание. Всего живого!

     Все так же сутулясь Евгений Александрович молча вышел из кабины…

    4.jpg

    В середине девяностых я встретил его в здании Государственной Думы. Мы вместе с Тамарой Летой подошли к Евгению Александровичу, вспомнили наши сибирские встречи, полеты в кабинах самолетов. Он, узнав, что мы вместе с Тамарой были депутатами, она от Вологды, а я от Иркутска и что до конца оставались в окруженном Ельцином Доме Советов, быстро нашел в портфеле недавно вышедший сборник стихов и прочел еще пахнущие краской строки: 

    Лоскутное одеяло. По лоскутку, по лоскутку
    нам сочиняла бабка одеяло,
    и до сих пор я помню ласку ту
    которой одеяло одаряло.
    Алели лоскутки, как угольки,
    и золотели, как медвежьи очи,
    синели, словно в поле васильки,
    или чернели, как лохмотья ночи.
    В Сибирь попав не как метеорит,
    я был и сам в зиминских закуточках
    от вьюг лоскутной радуги укрыт,
    и сам, как лоскуточек -
    весь в цветочек.
    По лоскутку, по лоскутку
    когда-то собирали мы Россию,
    сшивая в мощь лоскутную тоску
    и в силищу -
    лоскутное бессилье.
    Лжеидеалы разодрали нас,
    и беспощадно, словно одеяло,
    над родиной бессмысленно глумясь,
    мы раздираем наши идеалы.
    И над опять разодранной страной,
    как вновь до Калиты, вновь на распутьи
    лишь пепел погорельщины сплошной -
    знамён и судеб жалкие лоскутья.
    Не снизойдёт спасенье из Москвы -
    оно взойдёт по Вологдам, Иркутскам.
    Спасенье будет медленным, лоскутным,
    но прирастут друг к другу лоскуты.
    Империя, прощай! Россия, здравствуй!
    Россия, властвуй - только над собой.
    Как одеяло бабки среди распрей
    укрой детей с лоскутною судьбой.
    Я так хочу под пенье поддувала
    прижаться к бабкиному локотку,
    чтобы она Россию вновь сшивала
    по лоскутку,
    по лоскутку...

    Валерий Хайрюзов, член Союза писателей России.
    Фото из разных источников интернета. 




Возврат к списку